А.А. МАМЕДОВ — кандидат философских наук, доцент кафедры философии и социологии РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева

Картина мира талышского этнического сознания
М. Элиаде писал, что религиозный человек нуждается в священном времени1. Более того, именно благодаря священному времени существует другое, текучее время. Герои, спасители и другие мистические персонажи существуют только в священном времени. В талышской религиозно-мифологической картине мира есть герои, живущие вне времени и имеющие непосредственное отношение к текущему времени — это Заратуштра и собирательный образ трех его сыновей (Саошьянт),а также герой эпических сказаний Рустам, шиитские имамы Али и Махди. Находясь «вне» текучего времени, они имеют сильное влияние на него, контролируя умонастроения людей, их поступки. При этом талышское этническое сознание не отделяет друг от друга героев, относящихся к разным историческим эпохам, разным религиям. Для него важен сам образ, которому можно подражать2. Али и Рустам — героические образы, олицетворяющие добро и справедливость. Они, так же как и Махди, находятся вне времени, но, в отличие от последнего, имеют не абсолютный, а относительный характер, потому как действуют до дня Страшного суда. Именно в этот день должен явиться Махди, чтобы отделить праведников от грешников.
Мифологическое мировоззрение (и талышское, в частности) исходило из того, что спаситель должен иметь отличное от остальных людей происхождение. Это видно на примере Будды, Иисуса, вождей индейских племен, «родившихся» отличным от остальных людей способом. В этом смысле и Заратуштра не был исключением: согласно
* Мамедов Азер Агабала-оглы, e-mail: azermamedov@mail.ru
1    См.; Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994, с. 58.
2    См.: Мамедов А.А. Роль религиозного синкретизма в развитии талышского этнического сознания // Социально-гуманитарные знания, 2012, № 3, с. 320-321.
позднеавестийской традиции, древнеиранский пророк был единственным в мире ребенком, который рассмеялся, появившись на свет. Не отрицая важность связанного с этим жизнеутверждающего характера основанной Заратуштрой религии, акцентируем внимание на более существенном: улыбка суть знак-индекс, показывающий общезначимость Добра, Света, и в этом смысле религиозная система зороастризма, т.е. религия древних талышей, не была дуализмом. Управление миром осуществляется самим Ахура-Маздой, стоящим выше противостояний сил добра и зла.
Бог Ахура-Мазда не препятствует силам зла, а предоставляет самому человеку выбрать свой жизненный путь. Человек волен выбрать между добром и злом. Зороастризм исходил из того, что существование зла является необходимым условием человеческой свободы, и, надо полагать, древняя религия талышей предоставляла человеку свободу выбора. У христианина, а позже и у мусульманина этот выбор отсутствовал. Человек, говорил Августин, не волен ни в чем, он не волен даже в своей вере в Бога, потому как сама вера есть дар Бога.
Предки талышей верили, что Ахура-Мазда посылает миру зашифрованные сигналы, расшифровать которые можно только живя в гармонии с природой. В этом смысле деревья, злаки, растения созданы Ахура-Маздой для умножения жизненной силы Земли и растительный мир является мощным ее аккумулятором. Неслучайно вплоть до советского времени талыши не вырубали вокруг своих жилищ деревьев, кустарников и т.д., полностью отдаваясь во власть исцеляющей силы природы.
То, что мы называем любовью к растениям (например, когда весной растения пробуждаются от сна), есть новое возрождение, обновление мира. В этом смысле весна есть воскрешение Природы. И в основе той значимости, какая придается талышским этническим сознанием весне, лежит таинство периодического возрождения Космоса.
Тайна мироздания, согласно мифологической картине мира талышского этнического сознания, «зашифрована» в космических ритмах, расшифровка которых позволит понять тайну оной. Как и у других народов, картина мира талышскому этническому сознанию представлялась в виде гигантского дерева, жизнь которого уподобляется постоянно обновляющемуся Космосу.
Отраженный в предметах быта древних талышей космологический символ, найденный иранским ученым Г. Халатбари во время археологических раскопок в горах Талыша, свидетельствует о том, что талышское религиозное сознание имело свое представление о «Древе Жизни». Сверху — небесная корона, посредине — древо жизни, внизу -земля, по краям — крылатые существа с туловищем барана и хвостом льва, голубой фон символизирует Мировой океан, а орнаменты по краям — Космос. Как отмечал М. Элиаде, образ дерева избран не только как символ Космоса, но и как способ выражения жизни, молодости, бессмертия, мудрости и знания1. Идеал бессмертия, характерный для мифологии многих народов, нашел свое отражение в талышском образе Хыдыр Наби. Культ Хыдыр Наби у талышей особо проявляет себя в начале февраля, как раз между двумя знаковыми периодами — Йола Чыла (большое сорокодневие) и Рука Чыла (малое сорокодневие). В это время Хыдыр Наби уходит со своей отарой в лес, где его засыпает снегом, после чего потеплевшая за это время земля оживает и оживляет Хидра — сам символ возрождения2. Сам Хыдыр Наби прошел «посвящение в герои», обрел бессмертие, выпив воду бессмертия, победив силы зла, охраняющие ее. Вода, дающая бессмертие, обладает сакральными качествами, которые и делают «героя» ответственным за все земные богатства — плоды деревьев, злаки и другие растения, а
1
См.: Элиаде М. Указ. соч., с. 94.
2
См.: Аракелова В.А. Религия и народные верования талышей // Введение в историю и культуру талышского народа. Ереван, 2011, с. 79.
также прирост скота, неизбежно следовавший за обильной растительностью.
Именно священность природных элементов раскрывает глубинную структуру Космоса. Люди ухаживают за деревьями, заботятся о них прежде всего потому, что они религиозно значимы. В картине мира талышского этнического сознания в качестве священных деревьев отражаются чаще всего дуб и бук. Эти деревья, как правило, обвешивают платками, лоскутами, другими чистыми предметами. Священные деревья, являющиеся объектами ухаживания и тщательно охраняемые, становятся объектами поклонения, а место, где они растут, называют Оджах.
Космос предстает в виде «шифра» только тогда, когда его наблюдают с позиции религии. Именно религиозная значимость растений заставляет людей выращивать их, ухаживать за ними1. Действительно, для религиозного человека Природа никогда не бывает только чем-то «природным»; дескарализация космоса, природы хоть и произошла в Новое время, тем не менее для большого числа людей они все еще остаются объектом поклонения и святости.
Священный камень, в прочтении М. Элиаде, показывает абсолютный характер бытия, он олицетворяет мощь, твердость и постоянство. Понятый благодаря религиозному опыту специфический образ существования камня открывает человеку, что такое абсолютное существование за пределами времени, неподвластное изменениям2.
Священный камень, каковым является, например, «Али риз», выступает в талышском этническом сознании как объект, символизирующий шиитского имама Али. «Али риз» как материальный объект верующему талышу неинтересен, потому как выступает «меткой-заместителем» образа имама. Этот образ делает верующего талыша (См.: Элиаде М. Указ. соч., с. 95.2 См. там же, с. 99.) носителем символического, выводит его за пределы чувственного мира, делая его сопричастным ко всему великому, величественному. Такая черта этнического сознания вырабатывалась по ходу эволюции, пройдя через уникальный опыт культивирования в себе навыков символических действий.
Мифологическая картина мира талышского этнического сознания -это во многом картина мира сокрытого; в камнях, символизирующих священные для религиозного сознания образы, мы видим олицетворение мощи праведников, мучеников за веру.
В мифологической картине мира талышского этнического сознания можно выделить следующие основные черты:
—    архетипы, отсылающие к сакральному правремени, когда действовали первопредки, герои типа Йимы;
—    ритуалы, выполнение которых символизировало незыблемость божественных установлений.
Важной характеристикой талышского мифологического сознания выступает демонстрация личного сопричастия значимому, сокрытому. При этом обрядовые действия направлены на жизнеподдерживающие процессы, гармонизирующие космический и социальный порядок, нерушимость бытийных устоев. Земные процессы расцениваются как результат действия божеств, ответственных за те или иные сферы жизнеобеспечения. И само существование мира телеологично — в нем есть замысел Ахура-Мазды.
Важное место в мифолого-религиозном сознании талышей занимают взаимоотношения Луны и Солнца, с одной стороны, и Неба и Земли — с другой. Луна играет ключевую роль в процессе становления Космоса: с ней связаны все изменения, все процессы обновления. Солнце же, напротив, открывает иной способ существования: оно не участвует в становлении1. В древнеиранской традиции как бог Солнца
и (‘ См.: Элиаде М. Указ. соч., с. 100.) почитался Митра. Включение Солнца в структуру религиозного сознания лишает Космос религиозного содержания.
Бракосочетание во многих культурах расценивалось как иерогамия Неба и Земли. В индийской культурной традиции мужчина осознает себя как Небо, а свою супругу — как Землю. Дождь понимается как семя: подобно тому, как дождь приносит урожай, так и семя приводит к зачатию и появлению ребенка: «Это женщина пришла как земля: засевайте ее, мужчины, семенами», — гласит Атхарваведа2. С точки зрения зороастризма, отражающего, прежде всего, мораль крестьянства, женщина олицетворяет ниву, а сельскохозяйственные работы — супружеское совокупление. Авеста предписывала любить землю как девушку; обе они оплодотворяются семенами, становятся матерями. Как невспаханная земля нуждается в хорошем пахаре, так и молодая, бездетная женщина нуждается в хорошем муже3. И Коран (- 4) недвусмысленно дает понять, что «жены — нивы для мужей» 4.

Продолжение следует..

Источник: TalishInfo